Эпоха Шаймиева не закончится

Михаил Бирин обозреватель
Учрежденная на днях персональная должность Государственного советника республики с правом личной законодательной инициативы, а также пожизненно зарезервированное за ним кресло в Госсовете Татарстана, как и сопредседательство в федеральной правящей партии,— вовсе не орденские ленты с мундира свадебного генерала. Оставаясь при этих далеко не номинальных регалиях, Шаймиев не потерпит, если на его глазах будет твориться что-то не то. Поэтому, несмотря на наличие второго по счету президента, в республике рановато говорить о завершении эпохи первого.
У нас все происходящее неожиданно, включая календарное наступление зимы. Все знали, что Шаймиев-президент не вечен, но его январская отставка до сих пор носит оттенок фурора. Все гадали: «Кто следующий?» В достатке назывались фамилии более эффектные, публичные, чем Рустам Минниханов. В 1998 г. экс-глава более чем скромного Высокогорского района стремительно, в два года, взлетел через Минфин на вторую ступеньку властной иерархии республики и... умудрился остаться незаметным. Кроме пунктирных официальных теленовостей типа «Премьер побывал (решил, подписал)», ничего эффектного, феерического, запоминающегося. Все 12 лет— что называется, «в рабочем порядке».
А ведь до Минниханова в Татарстане премьерствовали такие политические тяжеловесы-регионалы, как Мухаммат Сабиров и Фарид Мухаметшин. Последнего, равно как и Рашида Нургалиева, федерального министра внутренних дел, или же нынешнего мэра Казани Метшина, экспертная молва в последнее время прочила в республиканские президенты. В свете прибалтийских вариантов робко называлась даже такая экзотичная кандидатура, как академик Роальд Сагдеев из США, один из столпов мировой космической науки, тем паче что его жена, внучка экс-президента США Дуайта Эйзенхауэра, во время давнего визита в Казань сообщила, что «имеет некоторые наброски макроэкономической модели развития Татарстана». Тем не менее выбор остановился на Рустаме Минниханове, пусть и втором человеке в республике, но, согласно путинскому «я не правлю, я работаю», постоянно остававшегося в тени харизматичной фигуры Шаймиева-политика. Минниханов поэтому не воспринимался даже как козырь в политических раскладах. А оказалось, что в колоде присутствовал джокер.
Безоговорочно принятый президентом России самоотвод старейшего из региональных лидеров пусть косвенно, но подтверждает: на медведевское решение повлиял сам Шаймиев. Из трех кандидатов на пост главы Татарстана выбор пал не на политика, а на прагматичного управленца-хозяйственника. Аргументация очевидна: экономические вопросы как в России, так и в ее регионах сегодня превалируют над внутриполитическими. Оптимальная фигура для реализации этого приоритета— назначение главой республики ее же премьер-министра с 12-летним стажем и, так сказать, с положительным экономическим сальдо. Это «сальдо» с именем Шаймиева связывают многие, как и сам новоиспеченный президент Минниханов, пуб­лично позиционирующий себя не только в качестве преемника, но и ученика, выходца из его команды.
Теперь о команде. Кому как ни заслуженному мастеру спорта по автогонкам известно, что болиды на переправе не меняют. Многие навязанные извне виражи и метания в политике, экономике, которых Минтимер Шаймиев за 19 лет своего президентства натерпелся вдосталь, попросту заставят его преемника действовать по-математически «от противного». Рокировка на самом верху, конечно, может послужить хорошим поводом для размена «легких фигур», отработавшим свой ресурс. Но опытному шахматисту Шаймиеву хорошо известно, что рокировка в большинстве случаев делается в преддверии затяжного позиционного миттельшпиля, а никак не в условиях нервного эндшпиля. Так что, содержание самой «партии» если и испытает какое-либо изменение качества, то, по крайней мере, не сегодня.
А в настоящее время отлаженное управление экономикой осуществляется на основе долгосрочных правительственных программ. Оно является залогом того, что структурные и кадровые пертурбации их авторам и исполнителям, скорее всего, не грозят, равно как и самому вектору социально-экономических процессов. По крайней мере, в относительно обозримом будущем. В самом деле такие макропроекты, как Универсиада-2013, $3,5-миллиардный нижнекамский «ТАНЭКО» по сооружению комплекса нефтепереработки, строительство казанского метро, социальная ипотека и проч.— что называется, «на ходу», а некоторые даже «на подходе». Менять топ-менеджмент президентского и правительственного департаментов, министерств и ведомств, компаний-генподрядчиков ради смены как таковой выглядит, мягко выражаясь, авантюрой. А это совсем не миннихановский стиль руководства (экстремальное хобби не в счет). Тем более что правительственная вертикаль им же и формировалась (разумеется, не без советов нынешнего республиканского госсоветника).
Так что есть ощущение, что сам Рустам Нургалиевич испытывает некоторый дискомфорт от того, что освобожденное им же кресло хочешь— не хочешь, а придется кем-то «заселять». В свете миннихановской стилистики руководства, как и истории его собственного назначения, кандидатура татарстанского премьера-2010 будет, скорее всего, неожиданной. Приходится согласиться с банальностью: прогноз— дело неблагодарное (хорошо хоть по нынешним временам— не «чреватое»).
Назначение нового премьера— первый из двух ключевых вопросов, способных нарушить тишь да гладь передачи верховной власти в Татарстане, точнее— ее ближайшие последствия. Второй из них— хватит ли политического умения и веса второму президенту в «торговле» с Москвой за распределение неф­теприбылей? Вспомним, как 12 сентября 2008 г. бывший пресс-секретарь Шаймиева устроил в интернете «похороны» своему шефу. По сообщениям пресс-службы РТС, акции «Татнефти» мгновенно упали более чем на 10%. Торги были приостановлены. При всей неприглядности история эта продемонстрировала степень влияния Минтимера Шаймиева не только на политические, но и на экономические процессы самого внушительного масштаба. В этом ракурсе беспрецедентное учреждение персонального пос­та Государственного советника (вчитайтесь: советника не президента или парламента, а целого федерального субъекта!) говорит о том, что авторитет Шаймиева будет служить главным резервом в арсенале политэкономических средств его преемника.
С подачи федеральных телевизионщиков Татарстан частенько называют «респуб­ликой ручного управления», где малейшее политэкономическое телодвижение не обходится без президентского догляда. Оценки подобного положения вещей диамет­рально противоположны, но речь сейчас не о них, а о роли личности «первого пилота». Нельзя не констатировать, что благодаря первому президенту в Татарстане она достаточно велика. А сейчас не менее важным звучит и голос штурмана в наушниках того, кому сегодня передают штурвал.