Ралина Николаева и Ахмет Салимгараев из точки с одеждой на рынке выросли до сети магазинов от Калининграда до Хабаровска. Как от мечты им удалось дойти до успешного бренда - в их интервью DK.ru.
Бренд женской одежды «Ралина Николаева», возникший в Казани из точки на рынке, вырос до востребованной одежды российского масштаба, и сейчас продается по франшизе настолько активно, что владельцам компании приходится приостанавливать поток появляющихся франчайзи. Как Ралина Николаева мечтала переодеть женщин из джинс в платья, а создала успешный российский бренд - она и ее супруг Ахмет Салимгараев рассказали в интервью DK.ru.
«Подвинуть» джинсы
Ралина Николаева: Впервые иглу с ниткой мама дала мне в четыре года. Сначала я обшивала кукол, а с 12 лет – начала одевать и людей. Став постарше, в 41-ом лицее получила образование швеи-закройщицы и художника по костюму. В 18 лет я поняла, что не могу найти для себя интересную работу. Тогда у меня не было никакой информации о наших швейных производствах, дизайнерах, и мне ничего не нравилось. И так я потихоньку начала шить сама.
У нас с супругом было место на Вьетнамском рынке. Мы привозили вещи из Москвы и продавали здесь. Ни у Ахмета, ни у меня не было никакого понимания о бизнесе или продажах. Мы оба - из простых семей, наши родители никогда не занимались бизнесом. Для нас это было что-то новое и абсолютно незнакомое. Но очень хотелось попробовать.
Я шила дома и начала выставлять одежду, сшитую мной, на рынке. Оказалось, что мой товар продавался быстрее, чем тот, который мы привозили.
В те времена (2009 г.) на рынке было очень много джинс и брюк для женщин. А я постоянно ношу юбки и платья и с самого детства не люблю брюки. Лет в 13-14 я сестре, смеясь, говорила, что я эти джинсы «подвину». Хотелось, чтобы девушки начали ходить в платьях.
Лекало, которое стало для нас в дальнейшем основным, я тогда сделала без всяких знаний о технике кроя: просто на глаз скроила, померила, и мне все подошло. Затем по этому лекалу я сделала платья на другие размеры. Хотя профессиональный конструктор, которая пришла к нам через два года, тут же сказала, что все это неправильно с точки зрения стандартов кроя.
Это было простое платье, которое можно одеть под пиджак, к нему можно добавить бижутерию – оно всегда будет смотреться как элегантная классика. Оно подходит всем женщинам, и оно востребовано и сейчас, спустя много лет. Это первое платье под номером 001 названо в честь нашей дочери - «Амелия».
Вычесть жадность
Ахмет Салимгараев: Это платье для нас - как маленькое черное платье для бренда Коко Шанель. Одежда, которую шила Ралина, была востребована еще и потому, что она сделала акцент на том, что создала универсальные модели, которые подходят современным женщинам. Тогда действительно сложно было найти какую-то женственную одежду на рынке.
Советские стандарты по лекалам и моделям давно не соответствуют потребностям нынешних женщин. Но многие компании шьют именно по этим данным. Сейчас фигуры женщин меняются. Во времена СССР было много прибавок. Теперь же девушки хотят подчеркнуть плечи, руки, даже если платье свободного покроя. Да и вкусы с тех пор очень изменились.
Ралина тогда шила по 16 платьев в день. Делала все сама – ежедневно бегала в магазин, закупала ткани. Сначала мы старались выдержать стандартную для рынка цену. Но, в какой-то момент, мы сели и подумали – зачем нам такая накрутка? Мы же местный производитель. У нас есть возможность максимально конкурентоспособными с небольшой накруткой.
Тогда мы решили провести акцию – продавали платья по 350 руб., а себестоимость составляла лишь 300 руб., была совсем минимальная наценка – Ралина экономила на каждом сантиметре. В тот момент у нас произошел бум – стояли огромные очереди, чтобы купить наши платья, к нам приезжали из других концов города.
Мы просто вычли из наших расходов жадность – и стало понятно, что, если цены останутся низкими, повысится оборот, а прибыль упадет незначительно.
В 2010 г. к нам пришла первая швея. Мы смогли позволить себе открыть цех, начали закупать больше тканей. Задумывались о том, чтобы открыть свой магазин на рынке, но как раз тогда на Вьетнамском рынке произошел пожар, и наше место сгорело.
Все это время я работал в качестве наемного сотрудника в государственном учреждении. Я помогал Ралине только в свободное от работы время. В начале 2013 г. наступил переломный момент, когда я понял, что жить от зарплаты до зарплаты – это не то, о чем я мечтал. Да и у Ралины были упаднические настроения – ей было тяжело одной, мы просто не справлялись. Я помню, что в тот момент она даже хотела отказаться от своей идеи.
Я утром ушел на работу с мыслями о том, что буду просить у начальства прибавку к зарплате, и хотел еще словечко за сказать за жену, чтобы ее устроить в наш магазин. А вернулся я домой, сказав, что уволился. Пришло понимание, что вдвоем мы сможем сделать больше.
Перестать шить
Ралина Николаева: Первое, что он заставил меня сделать – перестать шить. Он сказал, что пока мои руки и глаза заняты, я не успеваю думать о будущем бизнеса. В тот момент у нас началось продвижение. Когда Ахмет ушел с работы, у меня появился стимул поверить в себя, поверить в то, что я делаю.
В 2013 г. мы арендовали цех в технополисе «Химград». Сначала мы занимали 120 кв. метров, сейчас "выросли" до 700 кв. метров. Задумались о том, чтобы открыть собственный специализированный магазин и как раз освободилось место в «Бехетле» на Ямашева. В декабре 2014 г. мы заехали в этот магазин. В том же году запатентовали совой бренд.
Франшиза без сна
Ахмет Салимгараев: Мы стали задумываться о том, чтобы выйти за пределы Казани. Споров было очень много. Ралина была категорически против, чтобы наш бренд представляли другие люди. Просто мы любим наше дело, и она беспокоилась, что никто не сможет быть настолько же ответственным, как и мы. Но занять российский рынок было нашей целью.
В итоге мы остановились на франшизе, которая позволила нам реализовать идею с минимальными затратами – сами мы бы не осилили открытие магазинов в других городах.
Сейчас у нас пять магазинов в Казани и партнеры в 15 городах страны. Мы продаем франчайзи права на запуск магазина с нашей одеждой. Упаковываться в франшизу мы начали в марте 2016 г., а первый контракт заключили в июне этого же года.
Мы предлагаем нашим партнерам одежду по доступным ценам, наши модели не повторяются в других торговых центрах. На каждый город мы отправляем один размерный ряд – а это четыре-пять изделий. Так вероятность того, что вы встретите еще кого-то в таком же платье, сводится к нулю. И это огромный плюс для наших покупателей.
Мы видим, что то, над чем мы работали, востребовано людьми. Мы не ожидали такого спроса со стороны партнеров, и у нас есть негласная договоренность, чтобы мы плавно заходили в это направление. Наша компания нацелена на серьезную работу с франчайзи, поэтому мы не торопимся брать количеством.
Теперь нам нужно думать не только о нашем производстве, но и о наших партнерах. Например, есть Хабаровск, и нужно беспокоиться о том, чтобы товар хорошо добрался до города. А ведь это другой конец света.
Некому работать
Ралина Николаева: У нас огромный цех, много тканей. Мы столкнулись с проблемой нехватки профессиональных кадров, несмотря на то, что берем швей на оклад. Некоторые просят работу на дом, но у нас это невозможно, так как это массовое производство, где нужен постоянный контроль качества. Хорошие сотрудники более старшего возраста не могут работать так, как нам надо – зрение у них уже не то. Весной мы впервые набираем к себе на практику студентов профессиональных учебных заведений. Надеемся, что из них сможем кого-то отобрать к себе на производство, и тогда объемы еще больше увеличатся.
Дефицит швей – очень серьезная проблема. В обществе сейчас принято, чтобы девушка получила диплом экономиста или юриста. Интерес к рабочим специальностям упал, а несколько лет назад такие кадры вообще были никому не нужны. Поэтому мы очень долго формируем свою команду.
Бесстрашный бизнес
Ралина Николаева: Чтобы зайти в этот бизнес, не нужны никакие особенные возможности или способности. Нужно отсутствие страха. Если бы нашим бизнесом начал заниматься какой-то финансист, он бы подошел к этому вопросу более грамотно, но до нашего уровня бы не дошел, потому что побоялся бы совершить ошибку.
Мы не делали бизнес-плана, никогда не думали, получится у нас или нет. Не думали, за какой срок мы окупим вложения. Для нас это хобби, любимое дело. Наверное, поэтому мы рисковали.
Мы думаем о фабрике по производству сумок, бижутерии под нашим брендом. Хотим расширить линейку – делать и детскую, и мужскую одежду. У нас - миллион идей, и мы с Ралиной 24 часа в сутки обсуждаем их.
Конечно, мы хотим прийти к тому моменту, когда мы будем просто сидеть в офисе, озвучивать свои планы, а они будут просто выполняться.
Наша компания названа моим именем, и это не дает нам расслабиться. Я уже начинаю думать, что если наш бренд станет узнаваемым по всей России, мне придется менять фамилию, потому что я человек непубличный, мне нравится находится только в своей среде. Я не хочу показывать себя, не хочу сильной публичности. Не хочу делать ничего, что бы отвлекало меня от работы в цехе.