Рустам Рамазанов, «Бионоватик»: Как заработать на биотехнологиях

Начав бизнес с поставок реагента для нефтесервисных компаний и увидев, что ниша замедляется, Рустам Рамазанов решил инвестировать в биотехнологии. Несмотря на изначальный просчет в сумме инвестиций, компания сумела выйти на мировой рынок, который растет ежегодно на 20%.

Досье

Рамазанов Рустам Рашитович - генеральный директор компании «Бионоватик».

Родился 4 июля 1976 г. в Казани

Образование:

Закончил нефтяной факультет КГТУ, а также Высшую школу международного бизнеса академии народного хозяйства при правительстве РФ.

Карьера: 

В 1997 г. поступил на Казанский производственный комбинат «Татреспотребсоюз», на должность инженера-технолога.

В 1999 г. стал исполнительным директором ООО «Кама АПеК».

В 2000 г. стал исполнительным директором НПТК «Гамма-Хим».

В 2001 - 2007 гг. работал в компаниях «РДН-груп», «Группа РДН», «Гамма-Хим» на руководящих должностях.

С декабря 2007 по сентябрь 2009 г. - генеральный директор ООО «Миррико менеджмент».

С сентября 2009 по май 2010 г. директор департамента по развитию бизнеса ООО «Миррико менеджмент».

С мая по декабрь 2010 г. - заместитель директора департамента переработки нефти министерства энергетики РФ.

С декабря 2010 по сентябрь 2012 г. - директор департамента по развитию бизнеса ООО «Миррико менеджмент», председатель совета директоров группы компаний «Миррико».

С сентября 2012 по август 2014 г. - советник генерального директора ООО «Миррико менеджмент» по стратегическим вопросам.

С октябрь 2014 по февраль 2015 г. - директор по новым проектам ОАО «НИИнефтепромхим».

С февраля 2015 по март 2016 г. - генеральный директор АО «Региональный центр инжиниринга в сфере химических технологий»

С марта 2016 г. -  генеральный директор компании "Бионоватик".

Семейное положение:

Женат, воспитывает четверых детей.

 

«Обезглавить» конкурента и построить завод

 

После бурного развития к 2010 г. стало ясно, что рынок нефтесервисных услуг вышел на плато, а дальнейший рост стал сложным. Заказчики консолидировались, отрасль стала статичной. Я чувствовал, что нужно двигаться дальше. Я искал способы выхода из бизнеса и думал о том, в каком направлении двигаться дальше.

В 2013 г. в Уфе, у своего крупного конкурента по нефтяному бизнесу я переманил команду химиков. Я хотел «обезглавить» всю науку у конкурента, но мне понравился и их непрофильный проект. У них была идея делать биотехнологические продукты для сельского хозяйства. Ученые просили конкретную сумму для реализации, но мне показалось, что сумма оценена неадекватно.

Я посчитал, что нужно раз в десять больше, а в итоге вышло так, что вложить пришлось примерно в сто раз больше.

С 2013 г. я начал финансировать их работу: сначала небольшую лабораторию, потом регистрацию, затем доработку продукта, а в итоге и небольшое производство.

Когда в 2014 г. они показали мне результаты испытаний первого продукта, я увидел, что эта область более, чем интересная. Здесь много места для науки, инжиниринга, бизнеса. Я начал детально изучать сегмент: съездил на несколько конференций, отслеживал все текущие новости, аналитику.

Мне стало ясно, что это область, где будет рост, возможно, даже больший, чем был в нефтяной отрасли в России. На нее накладывается мировой и российский спрос.

Я понял, что туда нужно инвестировать. Так с 2013 г. за три года лаборатория выросла в «Бионоватик». Хотя первые два года я не сам управлял компанией, но с 2016 г. я взял управление в свои руки.

 

Насекомые на миллиард

 

За время становления мы создали линейку продуктов, несколько совместных предприятий с ведущими российскими исследовательскими институтами, провели огромное количество испытаний и внедрений, построили научный центр, производство. 

В России у нас сейчас две фабрики - в Казани и Краснодаре, научный центр. На данный момент в «Бионоватик» привлечено инвестиций почти 500 млн руб., но, думаю, это только две трети от того, что должно быть вложено. Еще нужно будет инвестировать не меньше 250 млн руб. в дооснащение производства и лабораторий в течение трех лет. Ведь помимо научного центра в Казани мы развиваем лабраторию по инсектицидам в Краснодаре и планируем в 2017 г. запустить лабораторию генетических исследований.

Сейчас наш бизнес делится на две части: микро- и макронаправления. Микро – это микробиологические препараты, начиная средствами защиты и питания растений до регуляторов роста, специальных препаратов для плодовых культур, деструкторов стерни, высокопродуктивных штаммов для производства ферментов, биоантибиотиков. Макро – это специальные насекомые, энтомофаги, работающие в теплицах против вредителей.

Ежегодно в Россию из-за отсутствия производства завозится более чем на 1 млрд руб. энтомофагов из Голландии и Израиля.

В 2016 г. нашими препаратами было обработано почти 1,5 млн га - в Черноземье, на юге страны, в Зауралье. На данный момент у нас есть представительства в 15 регионах страны. Всего работают 20 специалистов по продажам и технологической поддержке. Наукой у нас только в Казани занимаются 15 человек, а с учетом краснодарской лаборатории 20 человек. Больше всего мы продаем стимуляторы роста, микробиологические удобрения, средства защиты растений, большой рост планируем по продажам энтомофагов. Планируем в этом году удвоить объем отгрузок. 

Интересный проект мы реализуем в Муслюмовском районе республики Это северный район с традиционно низкой урожайностью, но у руководства района есть намерение сделать из него район с продвинутым агросектором и при этом с чистой экологией. Проект призван привлечь потенциал биотехнологий для решения этой непростой задачи, и я уверен, что результаты будут интересными.

В Татарстане, благодаря поддержке министерства сельского хозяйства и министерства экономики РТ, наши продукты внедряются во всех крупных агрохолдингах. Большой толчок нам дало тесное сотрудничество с региональным инжиниринговым центром биотехнологий Татарстана. На начальном этапе мы смогли получить доступ к производственным мощностям, наработать и испытать опытные партии. Это неоценимая поддержка. 

 

Биотехнологии против валютных рисков

 

Биотехнологии в агросекторе стремительно растут. По средствам защиты растений потребление биотехнологий в мире растет ежегодно примерно на 20%. Порядка $10 млрд из всего рынка средств защиты растений ($70 млрд) к 2020 г. будет тратится на биопестициды.

В основном, это рынки Северной Америки, Европы, Юго-Восточной Азии. У нас в стране рынок биопестицидов на начальном уровне. Когда разговариваешь с инвесторами, они говорят, что в России вообще нет рынка биопестицидов. Но я всегда вижу в проблемах возможности.

Если во всем мире рынок растет, а у нас его нет, значит, его можно создать. Это сложно, но это возможно, потому что для этого есть все предпосылки. В России как нигде в мире это необходимо.

С оглядкой на мировой опыт мы можем избежать множества проблем: истощения почв, исчерпания темпов роста урожайности за счет тотальной химизации, уничтожения экологии, роста заболеваний населения из-за загрязнения окружающей среды и продуктов питания.

Ну и кроме того, отечественные биопестициды – это экономическая безопасность России. Сегодня все так называемые "российские" производители химических пестицидов, только размешивают и расфасовывают китайские действующие вещества. Сами вещества в России не производятся. Мы же не применяем в производстве ни одного импортного компонента. Риски от валютных скачков снижаются, потому что мы работаем в России и с рублем. Для российского сельского хозяйства это гарантия безопасной работы в любых условиях.

 

Химия зашла в тупик

 

Биология не заменяет химию. Она делает это только частично, при этом существенно удешевляя и повышая эффективность защиты и питания растений. Когда эти два способа объединяются, получается наиболее эффективный вариант. Именно по такому пути и идет прогрессивное сельское хозяйство в мире.

В чистом виде химизация сельского хозяйства уже в конце прошлого века исчерпала потенциал роста. Западные компании активно развивают микробилогию и генетику.  Биотехнологии - мировой тренд. Чтобы обеспечить отдачу от дальнейшего применения химических пестицидов, производители вывезли их производство в Китай, и для этого есть только одна причина - удешевление.

Китайцы дешево продают свою экологию. Производство фунгицида (средство для борьбы с заболеваниями растений – DK.ru) или гербицида (средство для борьбы с сорняками – DK.ru) в Европе стоит 140 евро за литр. В Китае –  $40. Чтобы синтезировать современный фунгицид, нужно произвести около 12 стадий синтеза. На каждой из них будет от пяти до семи тонн токсичных отходов. Разница в затратах в Европе и Китае - это стоимость утилизации отходов. В Китае их попросту не утилизируют. Я не уверен, что России нужно двигаться в этом направлении. На данный момент воспроизводить химию смысла нет, конкурировать ценой за счет уничтожения экологии – не наш путь. Наш путь - развитие биотехнологий, который открывает для бизнеса и новые рынки, можно двигаться в сторону ветеринарии, производство ферментов, фармацевтику и борьбу со старением.

Теоретически, если мы будем двигаться в соответствии с мировыми трендами, а в Европе химия, по прогнозам аналитиков, будет замещена на 50%, то в России биотехнологии тоже серьезно «разбавят» химические пестициды в обозримом будущем, по нашим прогнозам – на  35% в 2022-2024 гг.

Здесь многое зависит от государства. Если сельскому хозяйству компенсировать часть затрат на микробиологию, которая и так дешевая, то это увеличит биологизацию, даст толчок развитию отрасли. Причем в реальном секторе, на практике, а не в призрачных чертогах «Сколково» или в отчетах Академии наук. Это также положительно скажется на питании людей, что отразится и на расходах на здравоохранение, скажется на нашем с вами качестве жизни. Это государственная задача, которая имеет не только экономическую сторону, но продемонстрировала бы отношение государства к своим людям.

 

Компаний – много, производств - единицы

 

Если вы откроете интернет, то увидите там много компаний, которые занимаются микробиологическими препаратами для сельского хозяйства.

Но, если разобраться, ни у одной из этих компаний нет полноценной фабрики. Единственное - в Новосибирске есть еще советское производство. Ни одна из компаний в России не имеет системно поставленного научного центра. Микробиология для многих привлекательна как бизнес, потому что кажется, что можно быстрые деньги получить. Но это далеко не так, биотехнологии – инвестиционно-емкий бизнес с долгой отдачей. И чтобы ускорить отдачу, важно фокусироваться на чем-то. Важно выбрать стратегию – она может в себя включить регионы, культуры, почвы, технологии, товарные формы, сервис, с которым ты работаешь.

Производство пестицидов – дорогое удовольствие, потому что регистрация только одного препарата стоит до 10 млн руб. и длится 3 года. А полная линейка – это десятки препаратов. А ведь продукты должны ежегодно обновляться, они должны постоянно становиться лучше.

Производство микробиологических препаратов также имеет специфику. Нужно подбирать среды, условия, все производство должно быть асептическим. Продукт легко заразить, и пока он доедет до заказчика, будет уже другим. Поэтому производство должно быть максимально автоматизированным, а контроль качества продукции жесточайшим.

Да, конкуренция на первый взгляд всегда есть. Я это и в нефтяном бизнесе проходил. В период роста отрасли многие стараются "поймать волну", открывают такой бизнес. В нулевые ежегодно по 7-8 нефтесервисных компаний появлялись. Они делали шумные рекламные акции, и казалось, что на рынок выходит серьезная компания с огромным потенциалом, супертехнологиями.

Где сейчас все эти компании? Остались и поделили рынок компании с системным управлением, сильным менеджментом и сфокусированной стратегией.

 

Биология – как двигатель внутреннего сгорания

 

Крупные производители химических удобрений и средств защиты нас пока не видят. Они находятся в ментальной ловушке. Если спросить у любого химика, работает ли биология, он скажет - нет. Он же не может расписаться в собственной несостоятельности. Он скажет, что биология – это все сказки.

Наверное, производители парового двигателя так же в свое время относились к двигателям внутреннего сгорания.

Но проходит время, и все становится на свои места. Конечно, биологию нужно уметь применять. В биологии нужно все делать вовремя. Когда у тебя все поле заражено, возможно, биологию уже поздновато применять. Но цена на биопрепарат позволяет позаботиться об этом заранее.

Мы хотим развить рынок агробиотехнологических решений в России и сделать так, чтобы «Бионоватик» был лидером рынка в стране и СНГ. Однако у нас есть амбиции вывести некоторые наши продукты на внешний рынок. Я уже веду переговоры с несколькими международными компаниями.

Много усилий мы прикладываем к управлению операционной деятельностью. Мне удается задействовать весь свой предыдущий опыт, но этого мало. Мы собираем сильную управленческую команду, привлекая опытных управленцев. Это позволило уже в этом году перевыполнить план по выручке, а в 2017 г. мы, надеюсь, мы начнем получать прибыль, которая безусловно будет реинвестироваться в развитие.

Нам нужно увеличивать мощности, поэтому инвестиционный период у нас продолжится. Ближайшие два года мы будем активно расширять производство. Того, что у нас сейчас есть, хватит на 3-4 года. В следующем году наша фабрика в Казани будет загружена на 50%, в 2018 г., я думаю, что на 100%.

Дальше мы уже столкнемся с ограничениями, поэтому в следующем году мы начинаем финансирование, начинаем подбирать оборудование.

В Краснодаре мы на базе нашей фабрики строим научную лабораторию. В планах – строительство лабораторного центра по генетическим исследованиям в Подмосковье: мы хотим заниматься генетическими исследованиями в своей области. Есть заделы в других направлениях, в первую очередь, в ветеринарии.

Я считаю, что хороший потенциал нашей страны – это «мозги». В России могут быть успешны технологичные бизнесы, наукоемкие, там, где производство и «железо» вторичны, первичны - мозги.

Это тонкая материя, которую у нас не заберут, и с которой тяжело конкурировать. Здесь конкурируешь управлением, харизмой – людей надо «зажечь», убедить, создать им условия. И это именно то, что мне нравится. Я в таком бизнесе чувствую себя более комфортно.