Самые болезненные законы 2014 года, "подкосившие" местный бизнес

Ответы респондентов "ДК" были разными: кто­-то считает перемены негативными, а для некоторых они не сыграли большой роли. В любом случае бизнесмены привыкают жить в новых реалиях, предлагая идеи для улучшения деловой среды. 

Леонид Барышев, генеральный директор «Эссен Продакшн АГ»

Предприниматели ищут возможности выживать в новых условиях — голь на выдумку хитра. Пока в Госдуме сидят люди, выбранные в тот период, когда было модно закручивать гайки. Лоббисты крупных компаний еще успевают отстоять свои позиции, например, в налоговом обложении, но всем остальным пока не очень понятно, как выживать.

И то, что сейчас вводится новый закон о возможности возбуждения уголовного дела без привлечения налоговых инспекторов, мне кажется, еще больше ударит по бизнесу. Не секрет, что на местах законы очень часто трактуются так, как нужно людям в погонах. Этот закон будет более болезненно воспринят бизнесом, чем все остальные. Закручивать гайки мы продолжаем по инерции, хотя сейчас уже пора начать обратный процесс.

 

Расул Садриев, владелец сети магазинов ХороShow, генеральный директор ОРФ в Казани

Любое желание государства поднять налоги никогда ни к чему хорошему не приводило. По крайней мере — для малого бизнеса. Потому что, чтобы предприниматель захотел выйти из тени, ему наоборот надо давать какие‑то льготные условия. Мы маленькая компания, но за время существования заплатили уже 7 млн рублей налогов. А государство мне ни рубля не дало.

У нас проблем нет, мы все кредиты гасим, и они охотно с нами работают. Деофшоризация напрямую на малый и средний бизнес не повлияет. Это коснется госкомпаний, которые, будучи государственными, сидят на офшорах.
Мы не такие. Для нас — ЕСН, для нас — дешевые ставки по кредитам и доступность участия в тендерах, для нас — отсутствие бюрократии.

Марина Решетникова, генеральный директор сети салонов оптики «КОРД»

Мы не испытываем на себе негативного влияния законодательной политики. Недавно получили кредит под хороший процент, так как всегда исправно возвращаем все свои долги.

Конечно, мы боялись, что введут налог с продаж, ведь у нас розничная сеть. Другой момент — мы торгуем только импортным товаром, в российском производстве ни очковых линз, ни оправ нет.

И нам сейчас приходится непросто, потому что курс евро и доллара вырос. Если бы налог с продаж ввели, мы приняли бы решение о сокращении. Но сейчас пока получается выживать.

 

Понимаем, что государство находится в непростой ситуации. Будем думать, что делать.

Руслан Садреев, директор компании «Премьер­Недвижимость», вице-президент НП «Гильдия риэлторов РТ»

Вопрос многогранный. С одной стороны, инициативы правительства относительно налогообложения, контроля за банковскими операциями вызывают уважение. Цель их — переход к цивилизованному рынку. Но с другой стороны, готово ли сегодня наше государство и общество к таким резким изменениям? И не приведут ли эти перемены к возврату к нелегальному бизнесу?

Сегодня предприниматель имеет серьезные расходы в качестве налоговых сборов. Независимо от того, занимаешься ты предпринимательской деятельностью или нет, ты должен ежеквартально заплатить значительную сумму. Со следующего года возрастут налоговые расходы на нежилые помещения. И сегодня предприниматели уже задумываются о сокращении площадей своих офисов, а значит, будет уменьшаться и объем работ в компаниях, произойдет сокращение рабочих мест.

Другой момент — в Казани офисы в основном находятся ближе к центру города. Политика создания платных парковок нам понятна, но тем не менее такой жесткий контроль за парковками, постоянная эвакуация автотранспорта отрицательно сказываются на развитии бизнеса. Бизнес испытывает сложности с подъездными путями, получает жалобы клиентов... И в связи с этим многие сомневаются: открывать ли бизнес вообще?

Вячеслав Егоров, директор агентства недвижимости «Авангард­Риэлт»

Мы, российский народ, ко всему приспосабливаемся. На наш бизнес, связанный с недвижимостью, окажет влияние новая схема налогообложения. Но это больше информационное воздействие — люди начинают переживать. А так, если посчитать, не настолько серьезные изменения произошли. Но люди нервничают, и я думаю, это приведет к тому, что все начнут избавляться от лишней недвижимости, чтобы оптимизировать налоги.

Прежде всего начнут избавляться от крупной недвижимости — коммерческих объектов, которые работают не очень эффективно, элитных квартир больших площадей, которые простаивают. Таких объектов много, и если их все выставят на продажу, они начнут падать в цене. Сейчас вообще люди стремятся покупать недорогое жилье, в связи с чем хрущевки и ленинградки сильно подросли в цене. Крупные квартиры так не растут, наоборот, происходит разрыв с маленьким жильем в цене квадратного метра.

Азат Хаким,
председатель совета директоров группы компаний «Тулпар»

Я не слежу за всеми изменениями законодательства — этим в основном занимаются компании, которые зависят от бюджета. Мы с бюджетными деньгами не связаны, грантов и помощи никогда не получали. Меня тревожит разве что состояние банковского сектора, потому что мы пользуемся кредитами, банковскими продуктами. Пока тут серьезных изменений не произошло, но кредиты стали дороже. А из‑за того, что у банков то и дело отзываются лицензии, мы стали строже подходить к выбору, переходим на работу с более крупными и устойчивыми банками.

Ожидали также повышения налогов — это нас коснулось бы сильно. Слава богу, пока этого не произошло. Сейчас принимается закон о деофшоризации — возможно, это положительно повлияет на экономические показатели, деньги начнут возвращаться в страну в виде займов, кредитов. Но напрямую нас это не коснется. У нас нет таких объемов, чтобы держать офшоры.

Сергей Сотников, исполнительный директор некоммерческого партнерства «Логистика и автоперевозки Татарстана», директор компании «Реверс»

Каждый закон в отдельности интересен. Но как это все будет работать в совокупности? К сожалению, сегодня в Госдуме нет представителей малого и среднего бизнеса, которые могли бы донести до законодателей наши чаяния. В основном там представлены интересы крупного бизнеса. Поэтому малый и средний будет потихоньку затухать. Например, на нашем рынке перевозок наблюдается серьезная тенденция — владельцы компаний считают, что выгоднее устроиться на работу, чем быть предпринимателями. Мой товарищ, который занимался перевозками восемь лет, решил оставить бизнес. Кредитная политика для малого бизнеса сегодня — как удавка.

На приобретение техники нет льгот, нет программ. Заявлена программа утилизации, но это разовые моменты. Плюс — сейчас идет переориентация рынков поставок из разных стран. От этого бизнес тоже лихорадит. Курс евро и доллара влияет на себестоимость продукции и услуги, наши запчасти стоят в евро. Мы не наблюдаем серьезных экономических программ развития — ни Универсиады, ни Олимпиады не предвидится. Без дешевых финансов малый и средний бизнес не выживет. Поэтому пока мы не видим смысла вкладываться в инвестиционные проекты. Лично я до весны не буду никакого расширения бизнеса планировать. Кажется, пришла пора учиться жить по средствам — экономить каждую копейку.

Артур Николаев, заместитель председателя правления Торгово­промышленной палаты РТ

На уровне федеральных инициатив я никаких положительных моментов — особенно для малого и среднего бизнеса — не вижу. Деофшоризация интересна с точки зрения государства и для крупного бизнеса. И это правильно, потому что деньги нужно вкладывать в то место, где ты их зарабатываешь. Но среди законов и поправок, которые направлены на малый и средний бизнес, я пока не видел чего‑то существенного, положительного.

Наоборот, общая ситуация ухудшается, что тревожит, особенно с учетом того, что экономическая ситуация в мире в целом не такая хорошая, как хотелось бы. На 30% уменьшилось количество кредитования.

Банковская структура сжимается, возможности финансирования сужаются. Компании закрываются. Все меньше и меньше средств инвестируется в развитие и новые проекты.

Максим Сперанский, директор по развитию мебельной фабрики «Синтекс»

Потребительская способность населения упала — это очевидно. Но мы работаем по госпрограммам, и тут пока все хорошо, правила игры не изменились. В области законодательства я тоже не вижу глобальных изменений. Правда, теперь следователи могут возбуждать уголовные дела в отношении предпринимателей без выводов налоговой инспекции — и это негативный момент. Если даже меня это не коснется, других затронет точно. Ведь данное решение приведет к коррупции, станет инструментом для устранения конкурентов! Любое мало­мальское поползновение в сторону ущемления свобод или усложнения правил ведения бизнеса, естественно, вызывает негативную реакцию.

О последствиях санкций пока еще рано говорить, они скажутся на нас позже, когда встанет вопрос о покупке нового импортного оборудования, которого нет у нас в стране. Его цена в связи с ростом курса евро и доллара — высокая. Кроме того, опасаемся, что на тот момент будут действовать какие‑то ограничения по ввозу на деревообрабатывающее оборудование.

Алексей Анисимов, генеральный директор «МАКС»

Честно говоря, я не вижу ничего плохого. Если человек работает «по­белому», ему бояться нечего. Налоговая ставка пока растет не значительно, просто меняется форма отчетности — процесс будет более прозрачным. Бояться нужно тем, кто работает «в серую», через какие‑то обнальные системы. Меня же устраивает политика нашей страны в отношении малого и среднего бизнеса.

Конечно, ситуация с закрытием банков тревожит. Моей фирмы это не коснулось, но я знаю предпринимателей, которые долго не могли вернуть свои деньги. По закону подлости, деньги по контракту поступили на расчетный счет как раз перед отзывом у банка лицензии. Если такое происходит с крупными суммами, это может привести к банкротству нормальные честные предприятия.

В связи с этим я думаю, что государству следует ужесточить контроль за открывающимися банками: смотреть, кто их открывает, с какой целью, чтобы потом не возникло проблем. Сделать так, чтобы банк брал на себя ответственность по страхованию вкладов в большем объеме.

Артур Шамшадинов, руководитель студии анимации «Пропеллер»

Честно скажу: на мне сказывается только курс доллара. Обо всем остальном можно говорить, что это хуже или лучше, но дело абсолютно в другом. Есть обстоятельства, в которых мы должны работать. И точка. Я далек от политики, не берусь судить о ней всерьез, потому что все равно к моему мнению не прислушаются. Да я и не уверен, что компетентен в этих делах. Я не могу увидеть рынок глобально, могу судить только со своей точки зрения, но ее явно не достаточно. Мне кажется, те люди, которые там, наверху, принимают решения, руководствуются благими намерениями.

Есть и другой момент: когда предприниматель только начинает свою деятельность, ему довольно сложно влиться в процесс сразу. Но на этот счет в законодательстве есть четкая строка: предпринимательская деятельность — это та деятельность, которая регулярно приносит человеку прибыль. Если человек только начинает, он не является предпринимателем и его не должны касаться все те сложности, с которыми сталкиваются уже зрелые бизнесмены.

Дарья Санникова, член Ассоциации рестораторов и отельеров РТ

Я замечаю положительный сдвиг в плане обращения внимания властей на бизнес. Это чувствуется и на уровне Татарстана, и на уровне всей страны. Причем, помощь оказывается ощутимая, не только на словах. Создаются новые рабочие места, технопаки, инфраструктура, например, Агропромышленный парк, много средств и сил вкладывается в развитие сельского хозяйства. В Минэкономики РТ появился Департамент поддержки предпринимательства, где разыгрываются гранты, которые дают реальный шанс бизнесу на стартовой позиции.

В Казани есть Комитет экономического развития, который проводит частые встречи с бизнесом, чтобы получить обратную связь и построить диалог в конструктивном направлении. Конечно, не все вопросы закрыты. Но поддержка со стороны властей ощутима.

Мурат Галеев, генеральный директор сети кафе «Азу» и международного агентства недвижимости «Босфор­Риелт»

Я всегда говорил и сегодня повторюсь, что не вижу, чтобы у руководства страны или республики было какое‑то понимание проблем и задач малого и среднего бизнеса. Прежде всего, это касается налогообложения и кредитной политики. Как несколько лет назад, так и сегодня в прессе часто можно встретить жалобы предпринимателей на то, что их не слышат, что их не видят.

Конечно, мы маленькие, но в перспективе все наши проекты могли бы перерасти в глобальные. Если бы только дать толчок к развитию! Тем более сейчас, когда в отношении России вводятся санкции, — самое время откликнуться и поддержать малый и средний бизнес и дать ему больше возможностей для развития.

Альмир Сабитов, учредитель турфирмы «Аль­Барро»

Деофшоризация нужна была еще вчера. Экономика у нас больная, уже 20 лет наше государство грабят: в России зарабатываются большие деньги, мы работаем как колония, из которой выкачивают газ и нефть, и только малая часть средств остается в стране, остальные деньги увозятся за границу. Сегодня начался обратный процесс, но я не знаю, очередной популизм это или правда? А то законы у нас все замечательные, но мало что работает.

Для бизнеса у нас в стране ничего хорошего нет уже много лет. И я даже рад тому, что сейчас наша страна оказалась в международной изоляции. Это может подвигнуть людей к тому, чтобы решать проблемы внутри страны. Но пока ничего не изменилось, налоги растут. Малый и средний бизнес просто загибается, его скоро не будет. Потому что мы не видим смысла работать. В любой стране сельское хозяйство поддерживается по программе продовольственной безопасности.

Западные страны на 110% обеспечивают себя внутренними рынками. 10% — это риск, неурожай. У нас дела обстоят плохо. Западу надо просто перестать поставлять продукты питания в нашу страну. И тогда бороться им здесь ни с кем не надо будет — сами сдадимся. Хорошо бы, наше правительство задумалось об этом.

Дилюс Шавалиев, руководитель Центра повышения финансовой грамотности населения «Знак»

Мне кажется, что все движения государства в сторону легитимизации бизнеса абсолютно правильные. Государство должно заниматься увеличением прозрачности в экономике, чтобы все потоки были белыми, чтобы теневые операции минимизировались. Но происходит это немного не в то время и не в нужных направлениях.

Например, возьмем борьбу с нелегальными оборотами. Легальные обороты в первую очередь проходят через банки. Но до недавнего времени каждую неделю два банка в стране лишались лицензий. И предприниматели и граждане начинают сомневаться в банковской системе. Конечно, есть банки, которые проводят нелегальные финансовые операции, но в результате всех этих зачисток страдают и нормальные банки: население перестает доверять коммерческим банкам и изымает свои средства, уводит расчетные счета в государственные банки. Это ведет к монополизации банковского сектора.

Население и предприниматели не видят ясных правил игры: какой банк считать нормальным и чистым, а какой ведет неправильные операции? Почему так происходит? Ведь все банки ежеквартально сдают отчетности в Центробанк, их постоянно проверяют, а потом вдруг оказывается, что банк в течение многих лет вел неправильные операции. Поэтому вызывает сомнения и деятельность самих проверяющих органов. Все мы понимаем, какое сейчас трудное время.

Наша экономика столкнулась с трудностями в связи с санкциями. Ситуация диктует, что мы не должны охлаждать экономику, наоборот — нужно ее стимулировать. Но повышением налогов мы только охлаждаем ее развитие, изымаем из реального сектора экономики средства. Налоговую нагрузку нужно увеличивать, когда экономика растет, а сейчас она и так падает.

Ярослав Муравьев, директор регионального общественного Фонда поддержки молодежных инициатив «Фактор будущего» РТ

Очевидно, и мы уже это ощущаем, что финансовое законодательство ужесточается. Атмосфера в бизнес­среде становится более строгая, начинает падать рентабельность. Происходит снижение потребительских способностей клиентов, и это чувствуют и те, кто производят продукты, и те, кто оказывают услуги. Ужесточение законодательства понятно: это делается для того, чтобы в экономике было как можно меньше свободных средств для финансирования негативных процессов. Мы все видим, что кольцо вокруг России сужается, а любые политические процессы требуют больших финансов.

Очевидно, что именно на этом фоне государство пытается поставить под контроль любые финансовые потоки. И очевидно, что бизнес, который обо всех этих политических причинах даже не думает, так или иначе начинает страдать. Но нам приходится делать выбор: либо интересы страны, либо интересы бизнеса. Пока для меня выбор не очевиден. В то же время в стране появляется много бизнес­омбудсменов. Возможно, это поможет выправить ситуацию и найти баланс интересов. Прежде всего, хотелось бы, чтобы правила поддержки и ведения бизнеса были стабильны. А это значит, что нужно облегчить и сделать более открытым доступ к финансовым ресурсам для развития. Потому что пока у нас хорошо развивается в основном тот бизнес, который так или иначе связан с бюджетом.

Следующий год все покажет. Мы пока не почувствовали еще всей тяжести перемен. Деньги в экономике и бизнесе — это как вода в озере, где плавают рыбы. Чем меньше денег, то есть воды, тем рыбе тяжелее развиваться. Мы понимаем, что задачи деофшоризации как раз направлены на то, чтобы вернуть деньги в экономику России. Но пока мы чувствуем только ограничения, финансовых ресурсов внутри страны стало заметно меньше.

Татьяна Шабаева, генеральный директор «Бухгалтерского поволжского общества»

Мы ожидаем, что предпринимателям работать станет сложнее. Но, видимо, государство вынуждено ужесточать политику в отношении бизнеса, чтобы бороться с различными криминальными структурами.

Другого выхода сегодня нет. Конечно, нам от этого не легче. Думаю, в 2015 году мы все почувствуем, как изменилась ситуация. Если введут налог с продаж, увеличатся расходы перепродавцов, вырастет в разы цена на продукцию...

Поэтому уже сегодня малый и средний бизнес начал сильно сокращать свои расходы, экономить — все берегут денежки, не тратят их в том числе на развитие. Потому что неизвестно, что будет.

 

 

 

Айрат Кавеев, глава департамента развития бизнеса KPMG в Татарстане

Налицо повышение налоговой нагрузки. Последнее время мы стремились к обратному, налоги уменьшались, что привело к выходу большинства компаний из «серой» зоны в «белую».

А сейчас началось обратное движение. Пока сложно привести конкретные примеры. Все законодательные акты, которые окажут серьезное влияние на бизнес, начнут действовать с 1 января 2015 года. 

Прежде всего, это повышение налога на недвижимость, которое затронет всех — и производственников, и ритейл. Соответственно, все ляжет на плечи потребителей через повышение цен.

Радик Халиуллин, генеральный директор «Управляющая компания «Гранит­Дом»

Нестабильная ситуация в банковской сфере ведет к тому, что происходит рост процентных ставок по кредитам. Банки начинают требовать дополнительные гарантии, для бизнеса это увеличение нагрузки. Все правительство говорит о мифической поддержке среднего бизнеса. Но все остается на словах, никакой реальной помощи нет. Есть узкий список организаций, которые в итоге доходят до получения субсидий. Законы, которые принимаются, может быть, и нужные, и хорошие с точки зрения юридического подхода. Но они не жизнеспособны.

Объявлена программа импортозамещения. Во время организации нового направления своего бизнеса я столкнулся с тем, что она не работает. Импортозамещение — это сложная штука, российское производство сегодня завязано на западных производителях — как на уровне сырья, так и на уровне технологий. Просто откинуть это и перейти полностью на свое — утопия.

Мы должны четко представлять, что требуется для развития малого и среднего предпринимательства. Надо выработать стратегию действий совместно с экспертами, финансистами, грамотными производителями, инженерами. Мы сильно страдаем из‑за того, что в стране оттолкнули технических инженеров от бизнеса. У нас все руководители — экономисты и юристы. А инженеров, способных взяться за то или иное производство, очень мало осталось. Эту проблему надо решать системно.

Артур Уразманов, генеральный директор группы компаний «36,6»

На нас нынешняя законодательная политика влияет не лучшим образом. Сейчас лоббируют закон о том, чтобы продавать медикаменты в продовольственных магазинах.

Вопрос практически решен. Что тут хорошего? Это наши прямые убытки. Вопросы по налогам возникают, процентные ставки по кредитам увеличиваются...

Много сложностей, которые, к великому сожалению, загоняют средний и малый бизнес непонятно куда, тогда как крупные компании получают поддержку.

Не знаю, возможно, на фоне кризисных событий, связанных с западными санкциями, что‑то поменяется в лучшую сторону. Но пока мы не видим этого.

 

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: 

 

Репрессии против бизнеса: чего ждать от законов в 2015 году

 

Экспертное мнение: плюсы и минусы принятых в Татарстане законов